Дом престарелых

Из записок Светланы Штутиной

         "Дом престарелых" – Картина написана под впечатлением от реального дома для престарелых. После нескольких посещений (тети Иосифа) этого учреждения Иосиф сказал, что дух и быт этого заведения явственно просятся быть запечатленными на холсте. Хочу подчеркнуть при этом, картина создает именно художественный образ увиденного, но никак не документ типа фотографии./

         В нашем сознании слово потусторонний накрепко связано с понятием того, что будет (если будет) по ту сторону жизни, то есть после смерти. Но нет в языке слова, соответствующего понятию жизни в этом мире, но по ту, другую сторону ее естественной нормальной полноценности, работоспособности, самостоятельности, ответственности, связанности с жизненными реалиями. Объединенные общей жизнью в специальных заведениях, не закрытых, но и не полностью открытых; не страдающие от явных физических недугов, но и не здоровые; не беспомощные, но не полностью ответственные за свои действия и поведение, эти люди создают удивительные до невероятности сообщества и взаимоотношения. Они (эти люди) и их взаимоотношения поочередно, а то и одновременно страшные, трогательные, карикатурные, злобные, добрые, беззастенчивые до наглой скабрезности, рыцарственно куртуазные и прочее. Совместно с обслуживающим их медперсоналом, круглосуточно при них состоящем и добро по-семейному ухаживающим за стариками, они составляют очень странное, искреннее (или почти искреннее?) содружество. Общие еда и чаепития, разговоры, смотрение телевизора, развлекательные и туристические поездки, танцульки, непременный флирт, самодеятельность, вечерние прихорашивания, ревность, настольные игры — все всамделишнее у людей по ту сторону нормы, перешедших ее естественный предел. Что это — сюрреализм жизни, карикатура, плач по норме, благодарность за то, что и по ту сторону от нее жизнь продолжается со всеми ее атрибутами, включая всевозможные радости?! /

         Вот и картина нагружена до предела как бы документальными (имитирующими документальность) подробностями быта в доме престарелых. Но что это за быт! И что за композиция! Картина представляет собой срез трехэтажного дома, точно как в театре сцена — это комната со снятой стеной. Нижний этаж представляет собой что-то вроде бассейна, а сквозь верхние этажи туда ведет замысловатой сложной формы водоструйный желоб, по которому как дети в очередь и скопом скатываются-смываются вниз обитатели дома. Этот змеевидный желоб яркого сине-зеленого «химического» цвета зрительно объединяет и центрует картину, а смыслово — жизнь обитателей заведения, превращая ее в страшноватый и неудобоваримый праздник. Внизу в бассейне одни обитатели стоят и беседуют, другие вроде бы плавают, третьи, похоже, вообще тонут. Да и сам бассейн какой-то сомнительный, потому что отсек, где положено быть туалету, точно также залит водой и является его (бассейна) продолжением. А в верхних этажах жизнь идет полным ходом. Нечто, видимо, женского пола и смертеподобное прихорашивается. Другая скелетообразная танцует искрометный зажигательный танец. В туалете справляют нужду, в шезлонге сидит и отдыхает нечто человекообразное, медсестра передает кому-то с этажа на этаж младенца …. /

         И все решительно, вся полуушедшая уже, по ту сторону нормы жизнь полна кричащих и звонких красок, неестественного для такого места красочного бурления, веселия и радости. От всего этого несколько рябит в глазах и немного дрожь пробирает. А в мозгу, наряду с благодарностью за столь очевидную полную жизнь обитателей, возникает мысль о неположенности, неуважительности, даже некоторой постыдности увиденного.